* * *
Вышел. Пусто. Звездно. Лысо.
Первый снег еще не лег.
Кошка? – Нет, не кошка – крыса
Шмыганула под ларек!
Шмыганула так внезапно,
Что я вздрогнул, и… облом!
Водка превратилась в запах
Вперемешку со стеклом.
* * *
В кухне утренней светло,
На плите шкворчит глазунья.
Поле снегом облито,
Словно булочка глазурью,
Что под кофе хороша
Запоздалыми утрами –
И любуется душа
На пейзаж в оконной раме,
Где под солнцем снег лежит
И глаза слепит до рези,
Где, подтянутый и трезвый,
Лыжник краешком бежит!
* * *
В который раз открываю
Дверь холодильника я.
И вновь ее закрываю:
Нету там ни хуя!
Чаял увидеть котлету,
Холодненького пивка…
А все ни хуя там нету:
Иней, горчица, тоска.
* * *
Ехать домой иль не ехать?
Ехать – не ехать домой?
Или же к другу заехать?
Или же всё же домой?
Нет, или всё-таки к другу?
Или домой? Или нет?
Так вот и ездишь по кругу
Вот уже несколько лет.
* * *
Ослепительное утро.
Я иду с отцом.
Снег, как сахарная пудра,
Невесом.
Небо бело-голубое.
Солнышко горит.
Что-то тихое, родное
Папа говорит.
И чего он мне приснился?
Не было так никогда.
Пил отец. Спился.
Тогда.
* * *
Я проснулся поздно. Как всегда. Тащиться
Никуда нет смысла. Ничего, простят.
Мама на работе. Мама – крановщица.
Строит всё и строит. Ей за шестьдесят.
Жизнь на новостройке закипает рано.
Жизнь на новостройке – ой как нелегка!
Из своей кабинки башенного крана
Мама всё на свете видит свысока!
Там кричат ей: «Вира!», там кричат ей: «Майна!»,
Что-то там грохочет, бухает, ревёт,
Там – под самым небом – маленькая мама
Вместе с облаками над землёй плывёт.
* * *
Ну что ещё сказать хорошего?
Всё б ничего, да только ведь
Мне хочется чего-то большего,
Чем просто жить и умереть.
Такого что-то... Запредельного!
Значительнее, может быть,
Чем даже сына, дом и дерево
Родить – построить – посадить!
